Руслан Раджабов: «Мебель – это лакмусовая бумажка эпохи, по ней можно изучать историю». Молодой английский бренд Jonathan Charles сделал себе имя на ностальгической мебели в духе конца XVI-XIX веков, но сегодня его ассортимент не ограничивается классикой – новые модели разрабатывает в том числе «королевский дизайнер» William Yeoward.

Барри Диксон: «Не все мои клиенты требовательны, но русские – все». Барри Диксон создает коллекции мебели и аксессуаров для Arteriors, текстиль и обои для Vervain, линейку красок для C2Paint и интерьеры для клиентов по всему миру — от родной Вирджинии до Китая.

Анна Эрман: «Сад – это не только продолжение дома, но и портрет владельца». Тема Outdoor с каждым годом набирает обороты: загородные дома проектируются с расчетом «стереть границу между внутренним и внешним», сад становится продолжением интерьера, а отдых на природе переходит в разряд особых ценностей.

Пьер Бонфий: «Красота привлекательна для любой культуры». Художник, дизайнер, чуткий колорист и признанный мэтр, Пьер Бонфий живет в Париже и собирает удивительную библиотеку — библиотеку цветов.

Андрей Мизиано: «Сейчас на 3D-принтере можно напечатать дом, но нужен ли он истории?». Завершая тему месяца, мы пытаемся разобраться с тем, сколько живет стиль, от каких критериев зависит его появление и в чем преимущество моды перед искусством.

Елена Посохова: «Я хотела бы, чтобы современное искусство мог себе позволить каждый». Крупнейший музей Нидерландов Рейксмюсеум (Rijksmuseum) объявил конкурс на создание лучшего объекта дизайна, созданного на основе любого предмета из музейной коллекции.

Елена Немкова: «Дизайнер разрабатывает свою мебель не ради славы, а потому что не может найти аналог». Cesare Ferrari Group – это четыре фабрики на севере Италии, которые делают мебель по авторским эскизам на заказ.

Возвращение к истокам: как дизайнеры возрождают русские ремесла. Техно-будущее уже наступило: пока архитекторы бюро Захи Хадид показывают свою экспериментальную .