Хавьер де Риба про каталонский модернизм и плохой менеджмент

Художник и дизайнер Хавьер де Риба отрисовывает на полах заброшенных зданий яркие геометрические узоры. Свои работы Хави зовет не иначе как «интервенции»: о том, куда и зачем вторгается художник — читайте ниже.

Как к тебе пришла идея разукрашивать пол там, где никто его по определению не видит?

Все началось со стрит-арт-фестиваля, где я принимал участие со своим другом и коллегой Minuskula, мы с ним вместе трудимся в студии Reskate. Мы занимались разрисовкой стены разрушенного здания в Барселоне и заметили, что на полу у стены лежит потрескавшаяся плитка. Мы решили разрисовать ее в стиле ар-нуво, это типично каталонская история — есть даже такой термин «каталонский модернизм». Мне эта история очень близка, потому что вместе с этим стилем искусство стало в разы демократичнее, ближе среднему классу.

В этом скрыт какой-то символизм?

Все мои работы затрагивают тему «заброшенности» - вот такое общее свойство для пространств и поверхностей. Я задаю вопрос, что главное: объект, поверхность или история пространства? Не очень люблю судить об эстетике своих работ, но, наверное, проект Floors («полы») во многом определяет стиль и замысел моей работы сегодня.

Стрит-арт это твой диалог со зрителем. Что ты ему говоришь или о чем спрашиваешь?

Мои «вторжения», прежде всего, являются ответом художника на вопрос плохого менеджмента пространствами. Мне хотелось бы повлиять на людей, чтобы они на этот вопрос попытались ответить.

Я освещаю проблему и обращаю на нее общественный интерес, чтобы вернуть к жизни то, что было заброшено.

Тебе нравятся улицы?

Улица — это место, где все происходит. Люди, которые ходят по улицам, вдыхают жизнь в бетонный скелет города. Мы циркулируем по улицам сродни тому, как кровь гоняется по венам, и мы не должны останавливаться. И знаешь, я лично от этого движения очень устаю. Устаю от беспокойного образа жизни в большом городе. От того, что эта система постоянно требует нашего вовлечения.

Вообще, твое искусство не совсем на улице - его точно можно назвать уличным?

Конечно. Моя цель в том, чтобы предвосхитить новую жизнь в заброшенных пространствах, чтобы снова сделать их общественными. Людям нужны общественные пространства, где проходят мероприятия, течет жизнь. Вот и мое искусство — общественное.

Что самое сложное в том, чтобы быть художником?

Быть художником вообще априори трудно, само слово для других людей звучит подозрительно и часто негативно — как-будто ты лентяй какой-нибудь. Богема навредила имиджу современных художников. Каждое утро я рано встаю и работаю над тем, чтобы усовершенствовать свою технику, свои проекты или работаю в команде с Reskate.

Как ты обычно работаешь? Расскажи про процесс?

Для проекта Floors я не очень много времени провожу за рисунком. Процесс строится так: сначала я ищу локацию, снимаю мерки, выбираю локализацию будущей работы. Затем выбираю паттерн и цвета, и делаю трафарет. Дальше я каждый день закрашиваю один слой (один цвет). Длительность работ сильно зависит от локации. Самая большая работа в моей биографии находится на Азорских островах — в ней 66 квадратных метров, и целую неделю я провел расчищая и разрисовывая пол. Во время и после разрисовки я трачу время на то, чтобы все отснять на фото и видео: документация для меня так же важна, как и сам процесс создания.

Помнишь свои первые в жизни рисунки? Что ты рисовал?

В детстве я брал уроки рисования вместе с бабушкой, когда мы уезжали на каникулы. Смысл был в том, чтобы виртуозно воспроизводить реальность. Я попытался выразить себя посредством комикса. Вообще, с эстетической точки зрения я делал достаточно уродливые рисунки — но они всегда выражали интересные идеи.

А любимый паттерн у тебя есть?

Сложно выбрать любимый. Всякий паттерн привязан к пространству и отделить его от «интервенции» мне кажется невозможным. Вообще, проект называется Floors, но это не только про полы, это отсылка к каталонскому «flors» - переводится, как «цветы». В моих паттернах, когда четыре плитки соединяются, в этом их соединении получается цветок.