Евгений Асс: «Задача архитектора выставки — ответить на кураторский вызов»

Хорошее искусство может обойтись и без архитектора, но с его помощью кураторская задумка получает необходимую огранку. Архитектор, основатель и куратор архитектурной школы МАРШ Евгений Асс занимается проектированием выставок более 40 лет, и сейчас в Новой Третьяковке открыта оформленная им экспозиция «Франциско Инфанте. Метафоры бесконечности». В интервью Design Mate он рассказал о роли архитектора в успехе выставочного проекта и разногласиях с кураторами, а также о том, зачем продумывать места для селфи и как заинтересовать самых юных посетителей музеев.

Какую роль в пространстве выставки занимает архитектор? Если он — «первая скрипка», то как работает тандем архитектора и куратора?

Я бы не стал преувеличивать роль архитектора, хотя считаю ее важной. Архитектор может быть соучастником экспозиционного процесса, но всегда есть риск перетягивания каната: агрессивный и назойливый дизайн мешает восприятию произведений. В любом случае стоит четко понимать свою роль и придерживаться баланса.Бывают выставки — те же ретроспективы художников, — где кураторский замысел не имеет пространственного выражения. Искусствоведы работают с хронологией, поэтому для них нормально воспринимать экспозицию как книгу, где история раскрывается глава за главой. Они хотят показать путь художника от первого эскиза до последней картины. Но выставка не всегда развивается линейно, и от архитектора зависит, как сделать повествование трехмерным и захватывающим. В моей практике были разногласия с кураторами. Мы всерьез ругались, потому что не сходились в фундаментальном понимании, как представить эпизоды жизни художника. Иногда благодаря архитектурным решениям выставка выигрывала. Из недавнего — мы готовили экспозицию «Адепты красного. Малявин & Архипов» в Третьяковской галерее (номинирована на Премию The Art Newspaper Russia как лучшая выставка года — прим. ред.), и куратор предлагал показать на одном этаже Архипова, а на другом — Малявина. Как архитектор я посчитал это неинтересной задачей: если следовать плану, получатся две хорошие, но отдельные выставки. Я же хотел сделать центральный зал и смешать работы художников в «хороводе», чтобы зритель мог увидеть и осмыслить творчество двух мастеров одновременно.

Выставка «Адепты красного. Малявин & Архипов». Фото: ©rg.ru. Екатерина Якушева

В прошлом году мощная кураторская команда Дома культуры «ГЭС-2» предложила мне заняться оформлением выставки «Квадрат и пространство». Я должен был придумать, как распределить произведения из двенадцати разделов. Вместо того, чтобы проектировать двенадцать залов, я сделал столько же линий, которые образовали пересечения. В итоге получилась сложная для восприятия, но очень яркая и острая экспозиция.

Когда выставка открылась, куратор Франческо Бонами сказал, что ее успех — на 40% моя заслуга. Так что во многом задача архитектора — ответить на кураторский вызов.

Выставка в Доме культуры «ГЭС-2» предложила новый взгляд на историю искусства, и, кажется, срежиссированный вами дизайн дополнительно подтолкнул зрителей вступить в диалог с пространством. Как в этом случае продумать маршруты движения посетителей?

Мы разговариваем с хранителями и экскурсоводами и объясняем, какими могут быть маршруты, предлагаем оригинальные идеи. Музейные работники — достаточно консервативный народ, толкнуть их на эксперименты бывает нелегко. Но это не единственная проблема архитекторов, связанная с будущим зрителем выставки.

Выставка «Квадрат и пространство» в Доме культуры «ГЭС-2». Фото: ©Юлия Тарабарина, Архи.ру

При проектировании мы учитываем и пространства перед определенными картинами, и маршруты пересечения потоков, и количество смотрителей. Например, в Третьяковке говорят: «У нас нет столько смотрителей, мы не можем на каждом углу посадить человека». В этом смысле экскурсия — тоже часть работы архитектора. Кроме этого, нужно знать музейные правила: условия хранения и освещенности, пожарную безопасность и прочее — все это сближает архитектора выставок с архитектором в бюро. В 80-е годы, когда я начинал работать с экспозиционным дизайном, эта проблема не стояла, а сегодня музейные сотрудники просят меня обеспечить места для селфи. На выставке Айвазовского, например, был такой комментарий: «Здесь висит “Девятый вал”, тесновато, нужно увеличить пространство, потому что будет стоять очередь». Не могу сказать, что я сильно счастлив по этому поводу. Может быть, прозвучит высокомерно, но я считаю, что истинный ценитель искусства не будет фотографироваться на фоне картины (смеется).

Выставка «Адепты красного. Малявин & Архипов». Фото: ©rg.ru. Екатерина Якушева

А как на вашу работу влияют другие глобальные тренды, новые технологии?

Влияние новых технологий уже сейчас заметно по стремлению многих руководителей делать выставки более интерактивными. Это привлекает посетителей, поэтому институции добавляют мультимедиа, звук, запах и другие вовлекающие инструменты. На самом деле в случае художественных выставок это ослабляет внимание к предметам.

Мне кажется, если рядом с картиной появляется большое видео с деталями, это не помогает понять классическую живопись.

Есть интересные вещи: мы делали выставку «Эль Лисицкий» (первый совместный проект Третьяковки с Еврейским музеем и центром толерантности — прим. ред.), где выставлялись архивные книги. Понятно, что когда это предмет искусства, зритель не может взять его в руки: в таком случае интерактивная «листалка» органично вписывается в экспозицию и помогает заглянуть глубже. Новые средства точно будут вторгаться в выставочное пространство, и единственная задача тут — не потерять внимание к подлинности. Когда мы транслируем детали на экране, то имеем дело с цифровой версией, и сохранить точность цветопередачи удается не всегда. Поэтому здесь есть и положительные, и негативные стороны.

Выставка «Эль Лисицкий». Фото: Максим Стулов / Ведомости

С какими еще вызовами сталкиваются архитекторы выставочных пространств?

Я занимаюсь не только выставочной архитектурой, но и архитектурой в целом. В последнее время заказов на оформление экспозиций стало больше, архитектурных проектов меньше, но я об этом не жалею — мне интересно заниматься выставками. Для меня это не просто хорошая ниша, а ответ на собственно архитектурные задачи. Каждый раз — новая конструкция, пусть временная, из фанеры и доски, но все равно пространство, где циркулируют люди. Всех своих студентов из архитектурной школы МАРШ я привожу на выставки и объясняю им приемы, которые использовал. Причем не только с точки зрения демонстрации произведений, но и с точки зрения пространственного устройства — того, что является основой архитектурного проектирования.

Выставка «Квадрат и пространство» в Доме культуры «ГЭС-2». Фото: ©Юлия Тарабарина, Архи.ру

Архитектор — социальная профессия, и мы заботимся о том, чтобы все члены социума были удовлетворены нашей работой. Это в равной степени распространяется и на детский сад, и на музей. Выставка предполагает возможность для всех людей включиться в интеллектуальную среду: значит, что в музее должны быть тактильные макеты и пандусы. Это даже не тренд, а проявление социального развития, данность, которую важно учитывать в проектировании. Другой пример — дети в музее. В выходные они наполняют выставочные залы, при этом им скучно смотреть на большие картины и читать огромные тексты. В Музее Москвы нашли гениальное решение: для новой экспозиции мой сын архитектор Кирилл Асс вместе с Надеждой Корбут придумали специальный детский маршрут. Он повторяет «взрослый», но в увлекательной форме: на высоте метра и ниже расположены потайные шкафчики, куда дети могут заглянуть. Понятно, что трудно увлечь ребенка на выставке Репина или Серова, но можно время от времени думать на эту тему (смеется).

Сегодня музейное дело — это индустрия. Какой путь должен пройти архитектор, чтобы проектировать «дизайн впечатлений»?

Здесь нет однозначного ответа. Кто-то готов сразу взяться за выставочную архитектуру, кто-то должен немного «поиграть» на архитектурной поляне и набраться опыта. Это определенный путь. Мне повезло: я получил приглашение сделать выставку в Манеже, будучи вполне профессиональным архитектором. С тех прошло более 40 лет, я приобрел репутацию в этой области, в том числе среди кураторов и руководителей музеев. Я работаю довольно быстро и хорошо знаю историю искусств, понимаю ход мыслей куратора.

Фотография предоставлена пресс-службой Universal University

В России отрасль выставочного дизайна развилась на очень серьезном уровне: сегодня трудно найти выставку, которая обходится без архитектора или приглашенного проектировщика. Моя семья живет в Европе, там ситуация другая. Даже в лондонской галерее Tate Modern дизайн экспозиций обычно ограничивается парой перегородок и профессиональной покраской стен. Причем это не вопрос культуры: на Западе участие архитекторов часто даже не закладывается в бюджет. Изредка проектировать выставки приглашают «звездных» архитекторов: например, Даниэль Либескинд сделал всего пару выставок, но все они были блокбастерами. Его проект «Мечты о Свободе. Романтизм в России и Германии» стал международной сенсацией. То же самое могу сказать о Захе Хадид, которая в свое время спроектировала замечательную экспозицию в Музее Гуггенхайма в Нью-Йорке.

Выставка «Адепты красного. Малявин & Архипов». Фото: © пресс-служба Третьяковской галереи

Для проектирования выставок недостаточно знать базовые технические вещи и уметь начертить проект. Когда мы учим архитектуре, то говорим студентам, что они должны любить людей. Здесь, помимо людей, нужно любить искусство и музейные экспонаты. Выбор наилучшего расположения картины или скульптуры требует и знания истории искусств, и понимания принципов музейной экспозиции, и эрудиции, и размышлений, и чтения книг. Важно быть погруженным в это дело и интересоваться происходящим: анализировать, что из себя представляет кураторская практика сегодня и почему происходят такие выставки, а не другие. Мне кажется, это очень интересная культурная область. Во многом она переплетается с искусством театрального художника, где архитектор в большей степени, чем куратор, вовлекает вас в особый мир и ведет по нему примерно столько же, сколько идет спектакль.

Портрет предоставлен пресс-службой Universal University.