Елена Немкова: «Дизайнер разрабатывает свою мебель не ради славы, а потому что не может найти аналог»
Cesare Ferrari Group – это четыре фабрики на севере Италии, которые делают мебель по авторским эскизам на заказ. Елена Немкова, специалист по новым материалам в консорциуме, рассказала Design Mate о том, как появился спрос на создание авторской мебели и почему компания чуть не отказалась от работы с бюро Захи Хадид.
Спрос на создание авторской мебели был всегда или формировался постепенно?
Когда, пятнадцать лет назад, закончив обучение в Италии, я только начинала вплотную заниматься мебелью, мы скорее модифицировали что-то под конкретный запрос, например, гардеробную или книжный шкаф. Стол на заказ никто не просил – выбирали из того, что есть. Я говорю в первую очередь о российском рынке, но по большому счету, такая ситуация была примерно везде. Многие дизайнеры только начинали запускать коллекции собственных предметов мебели.
Со временем ситуация стала меняться, стали меняться заказчики. Появились люди, которые могут позволить себе делать интерьер с индивидуальными предметами мебели, которые сделаны на заказ. Люди стали больше путешествовать, смотреть, как еще можно, у них стал формироваться не только вкус, но и насмотренность: они останавливаются в отелях, ходят в рестораны, спроектированные знаменитыми дизайнерами – эта тенденция ведь (я имею в виду проектирование общественных пространств дизайнерами) тоже появилась не так давно. В итоге, вся мебель вплоть до столов и стульев стала частью творческой задачи. И, соответственно, появился спрос на те предприятия, которые могли все это осуществить. Уникальные коллекции стали выпускать и известные бренды, а они ведь тоже делают это силами третьих фабрик: одно дело это выпуск стандартной коллекции и совсем другое – разработка новой.
Как вам кажется, откуда появился тренд на персонализацию?
Мне кажется, раньше существовала идея дома, который перейдет в наследство. Последние десятилетия она отпала и уступила место другой: жить в первую очередь для себя, а значит и проектировать дом для себя. Наверное, это связано и (по крайней мере, в России) с персонализацией капитала – если раньше большинство моих заказчиков были анонимными, сегодня я по крайней мере знаю их в лицо, даже если его причастность к тому или иному проекту не афишируется. У людей появились новые запросы, появилось желание получить не то, что им предлагают, а то, что они действительно хотят.
На этой волне четыре фабрики, которые были поставщиками персонифицированных проектов для крупных брендов, были объединены в консорциум Cesare Ferrari Group?
Да, сейчас эти четыре фабрики полностью покрывают необходимость в различных материалах: от дерева, стекла, кожи до цветных металлов и стали. Мощностями этих фабрик мы можем реализовать практически любой проект. Яркий пример – интерьер гранд-кафе «Кофемания» на Новой площади в Москве. Очень сложный проект, реализованный лондонским бюро David Collins Studio. У нас было техническое задание с 160 различными материалами – довольно нетипично для общественного проекта. Стилизация под бель эпок и ар-деко была воссоздана с помощью множества декоративных элементов, мебели и предметов освещения с латунью.
Гранд-кафе «Кофемания», Москва
Как выглядит процесс работы от наброска до реализованного продукта?
Например, к нам приходит дизайнер и говорит, что хотел бы использовать в своем проекте бронзовое стекло, и чтобы оно было текстурированным. Мы разрабатываем для него образцы материала, проверяем их на технологичность, будут ли они устойчивыми, удобными. При этом, нужно понимать, что иногда бывают сложные вещи, которые фактически являются прототипами. Недавно у нас был проект: красивый туалетный столик на очень тонких ножках. Естественно, ножки не могут быть деревянными, и внутри сделана алюминиевая конструкция, которая потом обшита деревом – столик выглядит легким и воздушным, но проект выходит дорогим. Иногда технолог дает рекомендации: здесь сделать утолщение, а здесь – дополнительную планку. Изделие с этими корректировками может стоить гораздо дешевле – в нашу задачу входит не только собственно проектирование предмета, но и консультация заказчика.
В каких случаях стоит делать мебель на заказ, а когда можно обойтись серийным производством?
Нужно понимать, что любое изделие, сделанное на заказ, всегда будет дороже стандартного, и часто это вообще не имеет смысла. Не потому, что, скажем, кресло в проекте похоже на сто тысяч других кресел, а потому что технология изготовления этого кресла подразумевает наличие формы. Форма стоит, условно, три тысячи евро. Для серийного производства это не много, но делать три предмета для дома бессмысленно – получится слишком дорого.
С другой стороны, дизайнеры и архитекторы проектируют собственные предметы не потому, что хотят славы, а потому что не может найти на рынке готовый предмет под свою задачу. Вот и получается, что есть вещи, которые лучше заменить стандартными, а есть такие, которые можно сделать только на заказ. Это большая часть нашей работы: консультировать дизайнера и направлять его.
Как строится ваша работа с дизайнером?
Важно разделять два разных подхода к созданию авторской мебели. Первый – проектирование собственной коллекции. Дизайнеров, которые сегодня работают в этом направлении в России, достаточно много, от Екатерины Елизаровой, с которой мы хорошо знакомы, но, к сожалению, не работаем, до Лейлы Улуханли, с которой знакомы и с которой работаем. Второй – создание мебели под конкретный проект: в этом случае мы можем не думать ни о серийности, ни о выходе предметов на рынок. Вместе с тем, в обоих случаях дизайнер приходит на фабрику со своими идеями и мечтами, но часто не представляя, как устроены технологические процессы на производстве. Наша задача – рассказать, как и из чего можно сделать тот или иной задуманный объект.
Вы наверняка следите за появлением новых материалов, тенденциями в этой сфере...
Разумеется. Несколько лет назад мы, например, начали работать с жидким металлом. Это такое металлическое покрытие (не краска), которое дает очень большие возможности отделки, например, включения трехмерных металлических элементов в мебель – раньше сделать это было невозможно или чрезвычайно дорого. Недавно еще появилась технология, которая позволяет покрывать перламутром трехмерные поверхности, например, дверные ручки. Это дорогой материал, но и большой простор для творчества – мы всегда доносим это до дизайнера, ведь для него новый материал может стать точкой отсчета в создании нового продукта. Вообще, работа с новыми материалами кажется мне одним из самых перспективных направлений для развития, и мы уделяем этому повышенное внимание.
Проект Cesare Ferrari Group на iSaloni в Милане
Новые материалы пользуются у дизайнеров спросом?
У наших дизайнеров – да. У нас нет задачи охватить всех дизайнеров и архитекторов России, и мы работаем преимущественно с теми, кого давно знаем. Обычно к нам идут с какими-то необычными вещами, которые требуют сложных инженерных, технологических и декоративных решений. часто это предметы, которые сочетают в себе множество материалов и отделок, они никогда не повторяются, и в этом, с одной стороны, сложность работы фабрики, а с другой, азарт и интерес. Мы часто работаем с новыми для нас материалами, и это не всегда просто. Как-то нам заказали производство шкафчика с отделкой из селенита, красивого полудрагоценного камня. В долгих поисках мастеров, которые могли бы взяться за этот проект, мы вышли на настоящих ювелиров…
Может быть, иногда разумнее найти аналог материалу?
Мы можем заменить материал только, если он не технологичен, но в большинстве случаев навстречу заказчику, даже если проект на первый взгляд кажется невыполнимым. Так, год назад к нам обратились архитекторы студии Захи Хадид с проектом для обувного бренда Stuart Weitzman. Только увидев проект, мы даже думали отказаться от него: было не понятно ни как это делать, ни из чего. Но целый год мы работали над реализацией задумки вместе с их архитектором и в итоге добились того, что смогли воплотить первоначальную идею на 99%.
Бутик Stuart Weitzman, Милан
А если говорить о стиле, в котором вам чаще всего заказывают предметы мебели, есть ли какая тенденция здесь?
Конечно, дизайнеры обычно не следуют определенной моде, но выявить закономерность все-таки можно. Как правило, это чистая, современная, классика – я имею в виду классику форм и пропорций. А также ар-деко во всех своих выражениях, от тяжелого американского варианта до более легкого европейского. Заказывают и современную мебель, но это не минимализм: даже если форма предмета простая, он обязательно выполнен из сложного материала, ценных пород дерева, стекла в сложной обработке или редкого вида камня. Ведь если человек решил позволить себе персонифицированную авторскую мебель, он хочет, чтобы насладиться ею мог не только он сам, но и его гости, а значит она обязательно должна быть статусной.
Как вы думаете, почему несмотря на то, что люди могут позволить себе очень технологичные, современные вещи, они все чаще обращаются к ручному производству?
Ручное производство это всегда что-то персональное, а индустриальное – массовое. Конечно, массовость тоже может быть эксклюзивной, взять, например, дорогие дизайнерские марки, просто чем больше появляется технологий, тем ценнее становится ручное производство. Уникальность предмета проявляется в его дефектах, отклонениях от нормы. Есть, например, вручную собранная мозаика, несовершенная по своему характеру и уникальная благодаря этому совершенству. С другой стороны, есть бренды с очень дорогой и красивой мозаикой, которая набирается с помощью компьютера. Она идеальна, но в этой идеальности мы не находим удовлетворения. Я думаю, мы просто очень хотим видеть живое участие человека в создании конкретного предмета, и ручное производство дает нам эту возможность.
